Глава УК "Первая": 2026 год снова станет годом облигаций и денежного рынка для инвесторов

Андрей Бершадский

— Можно ли уже подвести инвестиционные итоги года, куда вкладывали россияне и почему?

— В целом можно сказать, что основной тренд последних лет — рост сберегательной активности населения — продолжился и в этом году. Однако внутри него произошли важные изменения.

Если говорить о структуре новых сбережений, то в этом году 31% из них был направлен в ценные бумаги. Это заметное ускорение, так как в прошлом году этот показатель составлял 20%.

По конкретным инструментам картина следующая. Депозиты остаются базовым и понятным инструментом для граждан благодаря высокой ставке, надежности банковской системы и страхованию вкладов. Тем не менее за 10 месяцев текущего года приток в депозиты составил 5,5 трлн рублей. Это меньше, чем годом ранее, когда за аналогичный период пришло 8,5 трлн.

При этом ценные бумаги, в особенности облигации, показали значительный рост. За 10 месяцев в облигации пришло 1,1 трлн рублей, что почти втрое больше, чем за тот же период прошлого года.

Индустрия коллективных инвестиций тоже демонстрирует высокие темпы: с января по ноябрь приток составил 1,2 трлн рублей, что на 40% больше, чем год назад.

Если взглянуть на макрокартину, то общий объем средств в инструментах коллективных инвестиций составляет 4 трлн рублей. Это все еще сравнительно немного на фоне 12 трлн на брокерских счетах и 72 трлн на депозитах.

Отдельно стоит выделить сегмент БПИФов. На них приходится 1,8 трлн рублей из общих 4 трлн индустрии, то есть почти половина. Это подтверждает глобальный и локальный тренд последних десятилетий на биржевые фонды и пассивные инвестиции.

— А если говорить про итоги именно для вашей компании?

— Это может звучать несколько рекламно, но как есть. Этот год стал для нас годом рекордов: мы первыми в стране преодолели отметку в 1 трлн активов розничных инвесторов в наших ПИФах, почти 50% вложений в открытые и биржевые фонды в России приходилось именно на наши фонды, наш фонд "Накопительный" стал крупнейшим открытым фондом в стране, достигнув отметки в 300 млрд, и в целом мы управляем тремя крупнейшими открытыми фондами в стране.

Мы запустили первый фонд на индийский рынок и первый фонд с налоговыми вычетами как у индивидуального инвестиционного счета третьего типа.

— Какие новые или необычные тенденции, продукты вы можете выделить?

— Если рассматривать ситуацию в хронологическом порядке, то в начале года были ожидания смягчения денежно-кредитной политики ЦБ. И в фондах денежного рынка был некоторый отток. Во втором квартале люди стали наращивать вложения в фонды облигаций, которые показывали стремительный рост на фоне ожиданий снижения ставки. Кстати, мы первыми стали активно предлагать клиентам вложиться в фонды облигаций, индустрия присоединилась к этому тренду уже в третьем квартале. Спрогнозировать переход ЦБ к снижению ставки нам, кстати, помогла в том числе наша модель на основе ИИ для анализа риторики Центробанка и прогнозирования его решений по ДКП.

Однако ближе к осени стало понятно, что ЦБ будет стараться снижать ставку медленнее, чем рынок ожидал. Началась коррекция на рынке облигаций. На этом фоне клиенты снова обратили внимание на фонды денежного рынка.

Важно отметить, что в цикле смягчения ДКП депозиты снижаются быстрее, чем ключевая ставка. В прошлом году у нас, наоборот, была премия к ней: банки нуждались в ликвидности, они пытались занять у населения подороже. Ставки на денежном рынке и в прошлом году, и в этом находятся на уровне или чуть ниже ключевой. Поэтому снова в фаворе — денежный рынок.

Исходя из этого, среди клиентов популярны классические инструменты — фонды денежного рынка. Также популярны короткие облигации и облигации с плавающей ставкой.

Таким образом, можно сказать, что этот год — это год облигаций, год денежного рынка, год консервативных инструментов на фоне такого перехода от жесткой к более мягкой денежно-кредитной политике.

— Какие изменения произошли вообще на рынке управляющих компаний? Достаточно ли их или в перспективе можно ожидать увеличения числа?

— Прежде всего, это формирование управляющих компаний на стороне маркетплейсов и финансовых организаций, связанных с маркетплейсами.

Для этих новых компаний это, наверное, новые каналы продаж. Но следует понимать, что рынок будет щупать и тестировать эти каналы, потому что клиенты маркетплейсов — это потребители товаров или услуг, но не финансовых, не инвестиционных.

Если говорить о новых продуктах, то этот год — первый, когда появился продукт долевого страхования жизни (ДСЖ). Продукт пока осваивается рынком и клиентами. Мы здесь не отстаем, идя в синергию с компаниями страхования жизни. В принципе, мы сторонники синергетической модели, когда разные провайдеры финансовых услуг объединяются, концентрируясь на своих компетенциях. В частности, у управляющих компаний уже давно отработана синергия с пенсионными фондами.

Суть этой модели в том, что пенсионные фонды сосредотачиваются на администрировании счетов, на дистрибуции, на отношениях с клиентами. А мы являемся центром инвестиционной экспертизы. И мы думаем, что в случае со страховыми компаниями модель должна быть похожа. Хотя с регуляторной точки зрения сегодня это пока вызов — сделать ДСЖ на платформах двух игроков. Мы активно работаем с профсообществом, с регулятором и с участниками рынка над решением этой задачи. И здесь мы, как нам кажется, находим отклик и правильное направление для работы над этим.

— А в каких случаях лучше доверить инвестирование управляющей компании? Есть ли между ними разница и на что ориентироваться при выборе?

— Если говорить о трендах, то в мире сейчас активно развивается концепция индивидуального финансового менеджмента. "Разложи яйца по разным корзинам" — это традиционный ответ. Но теперь добавляется к этому понимание, что у каждого инвестора должна быть своя корзина. Индустрия пошла дальше как раз по направлению гиперперсонализации — предложить каждому инвестору комплексное решение, заточенное под его конкретные жизненные обстоятельства и задачи.

Здесь, конечно, большую роль начинает играть искусственный интеллект. Приведу пример: у нас несколько тысяч портфелей доверительного управления в компании. И предложить индивидуальный портфель тысячам клиентов без специального технологического инструментария невозможно.

Другой наглядный пример: мы ежеквартально даем клиентам отчет о результатах управления. Чтобы 2 тыс. персонализированных отчетов написать, никаких аналитиков не хватит. И здесь как раз начинает работать ИИ. Мы активно этими технологиями занимаемся и внедряем их. У нас в клиентском сервисе уже заработал чат-бот. А такие персонализированные комментарии в отчетах мы генерируем с помощью больших языковых моделей, которые учитывают и рыночный фон, и конкретный портфель клиента.

Что касается того, что выбрать — самостоятельное инвестирование или доверительное управление, не нужно ограничивать себя "или-или". Для неопытных или молодых инвесторов доверительное управление, будь то открытые фонды в обычном банковском приложении или биржевые фонды на брокерском счете, видится более правильным путем на фондовом рынке. Но главный секрет в правильном сочетании инвестиционных продуктов.

— Ранее вы анонсировали две крупные сделки pre-IPO. Насколько востребовано направление прямых инвестиций и какие направления для таких инвестиций вы видите?

— Мы отталкиваемся от глобального тренда. В классическом портфеле инвестора в мире альтернативные инвестиции занимают 10–20% портфеля. Они показали хороший рост в последние годы. К ним относятся фонды прямых инвестиций (private equity), фонды непубличных инструментов, непубличного долга. Они называются альтернативными потому, что представляют собой другой сегмент индустрии в управлении активами по сравнению с классическими паевыми фондами или ETF.

Мы думаем, что этот тренд на включение в портфель таких инвестиций будет продолжаться в мире и будет развиваться в нашей стране.

Причина в том, что инвесторы ищут то, что в меньшей степени коррелирует с традиционными рынками. И private equity представляет собой такой сегмент, который стоит немного особняком. Хотя, конечно же, это тоже компании, оперирующие в российской экономике, и они тоже подвержены нашим макроэкономическим циклам. Идея private equity — это то, что ты входишь в капитал этих компаний до того, как они появились на бирже.

Мы это направление развиваем, сотрудничаем с РФПИ и считаем, что эта история очень перспективна для реализации государственной задачи по увеличению капитализации фондового рынка в России. Потому что фонды прямых инвестиций являются инкубатором для будущих компаний, которые выходят на IPO. Мы создали два фонда прямых инвестиций за полтора года и видим много крупных и зрелых проектов в России, которые можно готовить к выходу на IPO.

— В феврале вы предложили дать возможность управляющим вкладывать в криптовалюту. Когда, на ваш взгляд, ваша идея может получить реализацию на практике? И какие выгоды это может дать? При этом какие надо учесть риски и как их купировать?

— Во-первых, мы видим, что рынок становится все более цивилизованным. И допуск этих инструментов для профучастников выводит его из серой зоны. Россияне активно вкладываются в эти инструменты, официальная статистика это подтверждает. Но они делаются через инфраструктуру и инструменты, которые, на наш взгляд, недостаточно прозрачны.

Мы можем добавить ценность для людей через профессиональное управление. Мы ожидаем, что при развитии этого сегмента именно в индустрии коллективных инвестиций появится инфраструктура расчетов и хранения для криптоактивов.

Сейчас на бирже торгуются производные инструменты на криптовалюты. Для инвестиций в наши фонды мы все-таки хотели бы иметь возможность вкладывать непосредственно в сами активы, а не опционы или фьючерсы на них.

ЦБ выпустил концепцию по регулированию криптовалют. Это интересная концепция. Мы еще в начале года выступили с предложением дать такую возможность российским инвесторам через доверительных управляющих. Мы будем изучать практическую часть изменений регулирования с точки зрения запуска продуктов, чтобы запустить такие продукты.

Если говорить о том, какие моменты важно предусмотреть в части регулирования именно для доверительных управляющих, то должна быть возможность открывать кошельки для управляющих и для ПИФов, т.е. кошельки не собственников криптоактивов. Далее необходимо определить порядок учета криптовалюты.  В остальном распоряжение этим активом не должно сильно отличаться от привычных нам. Еще один важный момент — это безопасность владения криптоактивами для конечных инвесторов: необходимо рассмотреть вопрос устойчивости ко взломам, установить технические требования по защите кошельков доверительных управляющих.

— А как себя зарекомендовала ваша модель на основе ИИ, которая прогнозирует решения ЦБ? Нуждается ли она в совершенствовании?

— Мы с некоторых пор уже реализовали и используем своего рода второго пилота для управляющего в облигациях. Это модель, основанная на машинном обучении и больших языковых моделях.

Суть данной модели заключается в том, что идет разбор всех коммуникаций ЦБ в публичном пространстве. Мы анализируем большой массив данных, включающий количественные и текстовые макроданные. Мы использовали комбинацию из машинного обучения (ML) и больших языковых моделей (LLM) для того, чтобы построить так называемый индекс тональности денежно-кредитной политики ЦБ. Этот индекс тональности говорит нам о том, собирается ли ЦБ через свою коммуникацию относительно намерений по изменению процентной ставки и жесткости ДКП дать мягкий или, наоборот, жесткий сигнал.

Применение этого инструмента помогло нам правильно навигировать клиентов в макроцикле. За почти год нашей практики мы можем сказать, что эта модель приносит пользу. С ее помощью достаточно точно мы уловили разворот цикла. А именно: сначала мы видели, что у нас происходит достижение пика жесткости в начале года и затем снижение жесткости. Далее мы зафиксировали переход к более мягкой тональности, предвестнику снижения ставки. А затем осенью, когда рынок отреагировал уже на ужесточение риторики ЦБ, мы тоже к этому были готовы. И индикатор это неплохо показал. Таким образом, это еще один дополнительный инструмент к мнению аналитиков и управляющих.

Мы модель постоянно совершенствуем: подкручиваем настройки, улучшаем ее прогностические способности, добавляем новые вводные данные, новые тексты. Также мы дообучаем модель, донастраиваем пороговые значения, когда модель говорит "жестко-мягко" относительно тональности, чтобы было меньше ложных сигналов, и хотим в идеале строить непрерывный индекс тональности.

— Не опасаетесь ли вы, что в будущем развитие языковых моделей приведет к тому, что управляющие будут не нужны?

— Мы на эту тему думали. У нас концепция такая, что все подобного рода модели так или иначе анализируют прошлое. Мир ждет появления искусственного интеллекта так называемого сильного типа, который в состоянии генерировать новое. Но пока что мы думаем, что анализ прошлого — это удобный и мощный, действительно больше человеческого разума инструмент, который дает сегодня искусственный интеллект. Все-таки инвестиционная функция, на наш взгляд, не может пока полностью быть заменена роботом. 

В то же время внутри, если говорить про управляющие компании, есть функции, которые могут быть доверены искусственному интеллекту. У нас есть концепция — автономная УК. Автономный управляющий — это управляющий без людей.

С учетом моего первого тезиса это вряд ли возможно. Тем не менее есть функции бизнеса, где ИИ может действительно выступать один из главных акторов процесса. Мы выделили функции, которые можно делегировать ИИ, и начали с сервисных функций. Это клиентский сервис и коммуникации, буквально чат-боты, которые могут помочь и клиенту, и клиентскому менеджеру: посмотреть, какая доходность по портфелю, что изменилось, что явилось фактором для изменения портфеля, какие действия произвел управляющий. Эти вещи важны для большого клиентского бизнеса, которым мы являемся.

А в следующем году планируем даже запустить первый фонд на основе AI.

— Какие у вас планы на следующий год? С какими предложениями вы готовитесь выйти?

— В целом, мне кажется, большой вызов для индустрии управления активами состоит в том, чтобы быть ближе к человеку. Мы много говорим про инвестиционные идеи, про доходность, риски, классы активов, макроэкономику, циклы и так далее. Это мир профессиональных финансистов. На самом деле человек живет в другом мире. Скажем честно, хоть инвесторов и брокерских счетов много, многие из них неактивны, а инвестиции порой совершаются неосознанно.

Комплекс проблем приводит к тому, что есть барьер. Барьер для того, чтобы наш инструмент нативно встраивался в жизнь человека. Это прямо вызов.

Например: у вас есть накопительный счет и дебетовая карта, с которой вы совершаете покупки в магазине. А если вместо накопительного счета в основе ваших сбережений будет фонд денежного рынка? А ведь это естественный механизм. По накопительным счетам и депозитам в моменте процентная ставка ниже, чем на денежном рынке. Выгоды очевидны для клиентов. Соответственно, это бесшовный вход в жизнь человека.

Если в практическом плане говорить, мы сейчас делаем очень много всевозможных коллабораций. Есть истории с каршеринговыми сервисами, с системами навигации, с электронными картами.

— Какие у вас ожидания на 2026 год? Какой прогноз по экономике и в целом по инвестиционному рынку? Какое событие вам или коллегам сейчас кажется невозможным, при этом вы очень обрадуетесь, если оно состоится?

— Мы ожидаем постепенного, неагрессивного, но тем не менее снижения ключевой ставки. Скорее, с ускорением этой динамики в первой половине года. Наш базовый прогноз на конец следующего года — 12%. Соответственно, будут доминировать долговые инструменты — облигации, денежный рынок. В общем-то, первая половина 2026 года продолжит тенденции 2025 года.

Снижение ключевой ставки может стать катализатором в том числе и для рынка акций. Потому что все-таки стоимость долга — это важный фактор, который встраивается в финансовую модель компании. Поэтому реальное удешевление кредита будет позитивно сказываться на рынке акций тоже.

С точки зрения позитивных сюрпризов, которые мы хотели бы видеть, но пока они неочевидны, это, конечно, низкая инфляция. Достижение инфляции в России целевого уровня ЦБ — 4%. А если еще к этому добавить ослабление рубля до 90 и более рублей за доллар, сейчас все-таки экстракрепкий рубль, то это еще послужит дополнительным катализатором для рисковых активов, для рынка акций.